Так случилось, что перед самой демобилизацией меня послали на учеіше в море на подлодке К-11 аналогичного проекта, а когда мы прйшіш, то моих товарищей уже демобилизовали, и я не знаю их адресов до сих пор. После демобилизации мне пришлось поработать в НИИ атомных реакторов г. Мелекесса и на Камчатке ремонтировал две атомные лодки. Теперь мне 52 года. Два года как на пенсии. А спится она мне (подлодка) чуть ли не каждый день. Все трудности гражданской жизни кажутся мелочами по сравнению с теми, которые мы перенесли, когда служили на К-8.
Я несколько раз, будучи уже на гражданке, поздравлял экипаж К-8 с праздником напшм военным, но ответа не получал ни от кого и теперь из газеты узнал, что она почти через пять с половиной лет погибла. Честно признаюсь, я рыдал так, как не плакал над родителями. Как бы мне хотелось встретиться с товарищами, хотя бы с некоторыми из них, ведь у нас, конечно, есть что вспомнить... Мы давали подписку на 20 лет молчать, а теперь-то другое время! Прочитал в статье, что члены экипажа К-8 мечтают установить в Ленинградском соборе мраморную плиту с именами павших. Так неужели мы, которые демобилизовались раньше, останемся в стороне! Конечно, нет, я уверен, что все, прочитав статью, были ошеломлены этим событием... Когда моя жена Валя, прочитав газету “Комсомольская правда”, в которой сообщалось о встрече моряков-подводников с подлодки К-19 на Кузьминском кладбище в городе Москве, спросила: “Петя, тебя это, кажется, не касается?” — я ответил: “Как это не касается! Мы же ее спасали! Тогда, во время моей службы, она тоже потерпела страшную аварию и нам ее удалось спасти и прибуксировать в базу”. Я поехал в Москву с сыном, хотя работал тогда на шахте. Но тогда со своего экипажа я никого не встретил... Помогите, пожалуйста, может, кто-нибудь еще ищет! Мой адрес: Ростовская область, город Шахты, 16, улица Сельская, дом 52, Величко П. Ф.». Почти четверть века щпшось забвение подвига моряков К-8. Однако, несмотря на запреты и умолчания, все эти долгие годы ходили по рукам стихи самодеятельных поэтов, стихи, посвященные К-8.
Мы на той широте и на той долготе,
Только робко Атлантика лижет борта,
Но погода не та да и воды не те —
Тишина над водой, полный штиль — красота!
За бортом, как слеза, голубая вода И веселого солнца играют лучи.
От недавнего здесь не осталось следа. Только сердце о прошлом истошно кричит.
Это было апрельским трагическим днем. Дым угарный людей по отсекам косил, Трос суток боролись ребята с огнем,
На четвертые уж выбивались из сил.
И тогда, словно смерч, налетел ураган.
И Атлантика вздыбилась, словно стена. Как взбесившийся зверь, бушевал океан, Все безумство на лодку обрушив сполна.
Грозно волны разинули жадные рты.
Будто дан им приказ; «Ничего не жалеть!»
Окаянная сила ломала хребты
Даже самых могучих стальных кораблей.
Но ползли, ползли океана валы,
А в пучшіе бездонной могильно темно. Оголтелые ветры упрямы и злы,
И подводная лодка уходит на дно.
В небе желтой разлукой застыла луна,
И вода океана свинцово густа,
И над лодкой росла и росла глубина. Прогибала шпангоуты тяжесть пласта.
Разве может такое забыть человек?
От подводного стона леденеет душа.
Это морс ворвалось в центральный отсек. Переборки сталыплс со злобой круша.
От оіромного горя немеют уста И с надрывом стучат ошалело сердца. Лишь моряцкая совесть кристально чиста; Все погибли, но выполнили долг до конца.
Www.istmira.ru
